Яркий огонь. Такой тёплый и нежный, что невозможно ему сопротивляться. Как бабочка, маленькая и глупая, ты должен лететь именно на него. В любом случае сгоришь, но это уже сущие мелочи. Вивьену было так тепло и хорошо в полной темноте. Крики уже стихли и лишь тихое потрескивание огня, как будто сквозь вату и этот звук привлекал. Хотелось запеть. Вив, раскрывал рот, но ничего не слышал, лишь едкий вкус дыма и пепла на кончике языка, который проникал со слюнями в горло и заставлял задыхаться от гари. Лёгкие уже болели и работали на пределе. Сквозь темноту  мальчишка начал ощущать происходящее…
И тут он резко распахнул глаза и закричал от боли. Всё словно превратилось в один комок, который ударил Кота в самое сердце, взрываясь адской болью во всём теле. Он не мог двигаться, как бы ни хотел. Все усилия создавали новые позывы боли. Вив, кричал, плакал навзрыд, но даже это не помогал, чтобы избавиться от всего этого. Становилось только ещё больнее. Постепенно это боль превратилась в очаги, разбросанные по всему телу. Грудь, левая нога, рука и шея. Всё болело по-разному и теперь уже поочерёдно, предоставляя Вивьену самую изящную пытку в мире. Словно сотни маленьких иголок проникали в грудь всё глубже и глубже. Ногу и руку засунули в кипяток, а потом в кислоту, но всё это не было настоящей болью по сравнению с болью в горле. Такое ощущение что там зияла огромная рана и каждый раз она пыталась затянуться, но не получалось и она лишь стягивала кожу, снова рвя её на миллионы маленьких кусочков. Мальчишка не понимал где он находиться, не чувствовал ничего, даже ярых порывов ветра на улице. Он был лишь в том пространстве, в котором была боль, крики, слёзы. Мысли о смерти отошли куда-то на второй план. Вив, хотел лишь избавиться от этой адской боли, хотел лишь, чтобы всё исчезло.
«Пожалуйста, пусть всё прекратиться! Мне так больно! Я не хочу,…не хочу..! Антуан! Умоляю, помоги мне! Антуан…»
«Тшшш…малыш, всё хорошо…я рядом…»
Вивьен попытался вздохнуть, но боялся, что снова ощутить, то ужасное жжение в горле. Но оно и так было. Что-то драло горло изнутри. Казалось, ещё немного и потечёт струйка крови от содранной мягкой ткани. Он и так был весь в крови, просто не замечал этого.
«Вивьен».
Мягкий и нежный голос, настойчивый. Чего он хочет? Ведь Вив уже умер…или ещё нет?
Превозмогая всю ту какофонию, что образовалось в воспалённом мозгу, мальчик осмысленно огляделся, но он видел только чёрное небо, полное звёзд, слышал утихающие крики и Его. Антуан был так близко, и его лицо было искажено от боли, можно было подумать, что это он всё это ощущал, испытывал ту же боль, что и Вивьен. Хель хотел было заговорить, но из-за окровавленных губ вырвалось только как-то шипение. Голос его совершенно не слушал. Уже было поздно. Он надышался горячего воздуха, и теперь вся мягкая ткань горла исходилась волдырями. Антуан прижимал его слишком крепко, боясь, что мальчик может рассыпаться у него на руках.
-Молчи, глупый. Тебе больно, но скоро боль пропадёт. Я тебе обещаю.… Только потерпи немного, пожалуйста, не умирай…
Вивьен снова и снова пытался вдохнуть свежий ночной воздух, но снова и снова ему это причиняло боль. Почему Антуан медлил? Ведь Вив всё равно умрёт и больше не будет того жизнерадостного мальчика, как не будет и всей семьи Де Хель. Всё умерло в том огне, который поглотил весь дом и уже спокойно пожирал остатки. Голоса стихли. Была ужасная, удушающая тишина. Через секунду, а может даже через вечность, Вив, почувствовал острую боль в том самом месте, где был обожжено горло. Он не выдержал и закричал снова, но объятия мужчины стали ещё крепче, до новой порции боли. А потом,… а потом снова тёплая темнота, где уже боль схлынула на нет, где проносились вереницы цветных образов. Хотелось страшно спать. Вот и всё. Вивьен знал, что умирал и сколько ему осталось, исчислялось секундами. Жаль он не сможет сказать, как любил отца и мать, как любил Антуана. Жаль этот мир, хотя он проживёт и без него. Одним больше, одним меньше – какая разница.
-Вивьен! Вивьен! Чёрт возьми, открой глаза!
«Антуан я уже умер,… Что тебе надо… и не зови меня так громко… я ведь оглохну.… Оглохну?!»
Что-то резко врезалось в него в этой темноте и словно вытолкнуло на поверхность зыбкой грани. Вивьен широко распахнул глаза и вдохнул полной грудью свежий воздух, который уже не обжигал. На губах чувствовалось что-то очень сладкое, что капало откуда-то сверху маленькими каплями. Взгляд сфокусировался на мужчине, который перекусил себе запястье и теперь улыбался самой доброй и одновременно ужасной улыбкой на свете. По его подбородку стекала кровь. Но чья?
-Я всегда мечтал попробывать твою кровь, мой маленький котёнок, и не зря…она такая сладкая, что я ели-ели оторвался…
Каким-то странным порывом, Вив, поднялся и приник губами к ране на запястье. Там бился пульс. Такое неистовый и живой, что Хель невольно вскрикнул, но тут, же погрузил зубы в мягкую плоть. А зубы ли? Клыки, маленький острые клычки. В рот тут же хлынула тёплая кровь. Вивьен простонал от удовольствия. Она была такой вкусной, она возбуждала и пробуждала его к жизни. Боль уже ушла. Только лёгкое покалывание на месте ран. В тоже время проснулась ярая жажда. Хотелось ещё и ещё, казалось крови мира будет недостаточно! Но вот Антуан мягко отстранил своё создание от себя и внимательно заглянул в яркие горящие глаза.
-Ты станешь красивым вампиром, Вивьен де Хель. Только не забывай своего создателя…
Вивьен вновь погрузился в темноту.